Путешествие по России, часть 3, к Буденновску

Towards Budennovsk

Итак, покинув Эльбрус, я покатил в основном вниз. По дороге я имел возможность два раза останавливаться и купаться. На автобусе такой возможности нет. Это самое прекрасное в пути - отдых у озера. Особенно, когда это горное, чистое, пустынное и прохладное озеро. Без имени, наверное. Их там много таких. Даже поспал около одного из них около часу, так было хорошо. Никто в спину не гнал. Вода, время и еда есть.

Таким образом, не спеша я прошел 44 км, пока не достиг опять Тырныауза. Там была дилемма: сесть на автобус или дальше своим ходом, на вело. Сердце говорило - своим ходом. Особенно после того, как в городе я купил дыньку, съел ее и отдохнул. А ум говорил - на автобусе, ведь надо поберечь свои силы до того момента, когда выйдешь на "боевой участок", т.е. за Буденновском. Именно в этом направлении я шел.

В 1995 году я пытался анализировать события которые происходили там, в Буденновске, вокруг Басаева и заложников в больнице. Поэтому, хотелось поехать, посмотреть, поговорить с очевидцами. Однако, сев на автобус в Тырныаузе, я почувствовал угрызения совести. Хотелось ехать на велосипеде, возможно кто-то встретиться и удастся поговорить, разузнать обстановку. Поэтому, доехав до Баксана, я решительно распоковал свой велосипед, хотя рядом уходил автобус до Мин. Вод.

Вообще, езда на общественном транспорте по новой местности скучна. Сама дорога не прибавляет уверенности в себе. Ведь ты ее не преодолел сам, не увидел, не пощупал. Например, если ты можешь на велосипеде доехать до Эльбруса, точнее до станции Азау (2350 м над уровнем моря), то знаешь наперед, что никакие горки тебе не страшны. Как говорил Сервантес, дорога более существенна чем постоялый двор (где обретешь приют).

Я был прав - по пути в Мин. Воды меня остановил человек, который у дороги продавал арбузы. Внизу помещаю фотографию нашей компании, которая подъехала и села за стол:

Sharing a company with local people

Это все кабардинцы. Хозяин этого лотка посередине, со стаканчиком водки. Это он меня остановал, помахав рукой и окликнув. Для местных я, на моем груженном горном велосипеде - необычное явление. Человек который продавал арбузы - крайний слева, его зовут Македон. Это имя запомнилось. Человек справа от него - водитель. Мужчина слева от меня, с арбузом - также водитель. Он самый пожилой, и первый начал разговор. Я вежливо слушал его проповедь - также как другие. У кабардинцев уважают пожилой возраст. После небольшого общения, этот мужчина пригласил меня к себе переночевать. Мне было вначале неудобно, но по реакциям других я понял, что это честь для меня, и согласился. Мы погрузили велосипед на его грузовую машину, и поехали к нему домой в деревню.

Там меня ждал телевизор и новости. Оказывается, в Кабардино-Балкарии и Черкессии открыли попытку к вооруженному заговору. Показывали молодых людей и тайники с оружием. Кажется, они хотели основать свое государство. России это не нравится. Реакция моего хозяина (по имени Каральби) была: все врут. Кстати: имя "Караль" означает "государство", и "би" - "враг". Вот и получается - враг государства.

Мы здорово покушали крестьянской картошки и сметаны. Закусили арбузами и меня заставили выпить водки. Мой хозяин захмелел. Мы сфотографировались с его женой и дочерью:

I was invited to a house to stay overnight with the family

Мой хозяин - человек среднего достатка в себе, он даже назвал себя кулаком. Ведь у него есть собственная грузовая машина, а также старая "Волга". За счет этого, он выживает. Но он также как другие водители жаловался на то, что цена на топливо не соответствует цене на хлеб который приходится возить. Ведь получается, что 2,5 кг зерна = 1 литру бензина. На грузовую машину нужны 8 шин, каждая их которых стоит около $100. Также и нужны другие запчасти. Вот и получается, что хозяин мой, водитель, заработал за сезон и украл у колхоза около 32 тон зерна - председатели колхозов деньгами не платят! 1 кг зерна = 2,5 рублей. 1 тона выходит 2500 рублей, т.е. около $90. Умножив все это на 30 (ведь нужно оставить немного зерна для скотины по дому), выходит что зарплата водителя в колхозе, со своей машиной, за сезон = $2700.

Вывод: дисбаланс между ценами на сельхоз продукты и ценами на индустриальные товары, который был заложен еще в первые пятилетки, для того чтобы была возможна индустриализация СССР, продолжается, и угрожает падением деревни. Например, в колхозе где работал Искандер из Дагестана (см. первую часть повествования) существенно уменьшилось количество коров - от 2000 до 100. Аналогично и для овец и другого. Следовательно, цены растут, и уровень жизни населения падает.

На следующее утро, позавтракав у Камильби, я неспеша поехал на Мин.Воды. По пути я заметил, что с собой у меня лишьние вещи, расчитанные на холодную и сырую погоду. Я заметил для себя, что предварительно следовало узнать климат той местности, куда направляешься. Вообще, для велосипеда на Кавказе летом следует брать всего по одной штуке: 1 шорты, 1 спортивные брюки (для гор), 1 майку, 1 спорт. курточку с длинным рукавом, 1 сандалии, 1 трусы. Например, если стираешь шорты, то можно временно одеть брюки или трусы. Шорты на солнце высохнут за 1 час. Это время можно использовать для привала.

Приехав в Мин. Воды, я встретил на вокзале одного кабардинца по имени Ахияд. Он сам подошел узнать откуда я и куда еду. Мое чутье подсказывало что он - непрятный малый. И в самом деле - я заметил как с издевкой он говорил с русской старушкой, которая спросила у него что-то об электричках. Потом он много говорил о гордости кабардинцев, но в кафе попросил у меня чтоб я купил ему 2 кружки пива. Сделав это без проблем, я покинул его. А следовало раньше, как только я почувствовал к нему отвращение.

В Мин. Водах я никого не встретил кроме одной старухи, русской, беженки из Чечни. У нее чеченцы убили сына, ибо вымогали денег которых у него не было. Теперь она рабоает у одной армянки, и расплачиваются с ней не деньгами а продуктами. Например, в этот день она получила 1 кг печенья.

Почувствовав, что делать нечего в Мин.Водах, я смело игнорировал электричку до Буденовска, купил карту Ставропольского края, и направился велик по дороге которая вела не прямо в Буденновск, а по той, которая вела по деревням, по глубинке в направлении Буденновска. Расстояние около 150 км.

Это было трудно. Оказалось, что за Мин.Водами идет русская степь, с сильным ветром - поначалу в бок, а потом в лоб. Такой климат у меня ассоциировался с Калмыкией, которая рядом. Безкрайние степи, пыль, и ветер. (Это чем-то напоминает Средний Запад США.) Но вот я еду по ней, и спрашиваю себя - зачем я иду в такие тяжелые походы?

Endless Russian fields

К вечеру я так и не доехал до первой деревни на карте. Я был поражен тем, что то, что на карте обозначалось как "дорога с покрытием" на самом деле оказалось просто трассой в степи, без покрытия. Так я почти уклонился от цели. По пути меня мучила жажда, и негде было напиться. Были какие-то болота, а речки высохли. Я выбросил по пути ненужный груз - шмотки которые не понадобятся. Это и длинные брюки, и "матроска" с длинным рукавом, лишние носки и трусы. Все это облегчило мой багаж. Но все равно, было трудно ехать. Вечером я лег спать в кустах. Я подумал: тяжелый, опасный и бессмысленный труд - идти в такие походы. Чем-то напоминает Че Гевару в Боливии. Ведь он не пользовался там поддержкой населения, а когда узнали о нем, и все в мире захотели помочь, было поздно. Этот поход - как немой крик, который вряд-ли кто услышит. А попробуй заночевать в кустах ночью, когда вокруг шуршат мыши, и даже иногда прыгают к тебе на спальный мешок. А какие местные могут быть вокруг? Они ведь лучше знают местность.

Самое плохое в моем путешествии - нет опорных пунктов. Если партизаны не поддерживаются народом, то они выглядят как бандиты. Также и я, в моем походе, выгляжу как бомж, а не исследователь. Без опорных пунктов, связей, нельзя завести правильные знакомства, проникнуть в жизнь людей. Они как бы скользят мимо, не замечая тебя. Опорные пункты могут появиться через Интернет.

На следующее утро оказалось, что я недалеко от первой деревни на моей карте, что означало в первую очередь - вода! Какое это счастье, когда этого нет, и вот появляется! В этой деревне я попил, набрал с собой воды, помылся в колонке. На рыночном пятачке подошел мент, который поинтересовался моим паспортом. Я купил провизии, и поехал за деревню пировать. На привале сделал следующий снимок, и музыка подсказала такие стихи:

The same fields, up close

Что вижу я, о чем пою

И чем дышу, и чем страдаю

Фотографирую, люблю

И душу молча открываю ...

Затем я приехал в деревню Всадник, в Ставропольском крае. Меня поразило то, что хозяйство полностью заброшено, сломано, а дома, даже если новой постройки, полностью покинуты, окна заколочены.

Deserted Russian village

Не есть ли это развал общества? А ведь возможная причина - это несоответствие цен между сельхоз и городскими товарами и услугами.

Добавление:

Еду десятки км, и замечаю, что русская степь имеет волнистую природу. Между пиками волн, как в океане - много километров. То вниз несколько км, да так, что слезы на глазах от ветра, то вверх на самой малой скорости.

Тут замечаю, что между городами все же лучше ездить на общественном транспорте, а в пункте назначения и 10-15 км за его пределами - на велике. Это противоречит тому, что я думал, едя с Боксана. Но теперь я очень устал. Вообще, на велике больше чем 3 дня подряд лучше не ездить. Одним видом труда надо заниматься несколько дней, и потом должен быть полный отдых от этого. Такой отдых я устроил себе в 50 км к западу от Буденновска, узнав от пацанов что в то место ездят отдыхать. Там, вместе с автомобилистами, я раскинул свою палатку.

Resting from a long trip on my bike near a pond

Вообще, работать каждый день "до упора", как я часто делаю - направильно. В конце дня должен быть отдых. На привале ко мне подошла женщина из Кисловодска, и мы поговорили о ситуации. Она видит разжигание розни на религиозной основе - между христианами и мусульманами. Она также чувствует, что война в Чечне распостраняется и на их местность. Мы видим только начало войны. За ее кулисами лежит передел собственности, и он только начался. Ее не поделят между собою хищники и шакалы.

На привале у меня появилось желание ехать домой. Возникли мысли о том, что можно и нужно сделать дома. Ночь была звездная, виден Млечный Путь. Рядом горланили песни пьяные и надуманно свободные голоса.

Преодолел 50 км до Буденновска штурмом. Ведь до этого я пол-дня лежал у палатки и отдыхал от езды. Аналогичное верно и для других видов труда, например чтения или работы с компьютером. После перерыва все идет значительно быстрее.

Bud'onnovsk

Подъехав к черте города, я заметил, что некоторые буквы (на фотографии выше) пробиты пулями. Например, на букве "Е" читатель может видет черную точку. С обратной стороны на металле также есть этот след. В самом городе я сразу поехал на вокзал, узнать расписание обратно. Буденновск отрезан от других городов, и единственная электричка ходит на Мин. Воды. На вокзале на мой велик обратил внимание мужчина, и указал путь к "басаевскому госпиталю". По пути я встретил памятник из 3 элеронов самолета со следующей надписью:

Sign in memory of pilots who were killed during the raid of Basaev on Bud'onnovsk in 1995

Кажется, 9 человек летчиков было уложено наповал, потому что они, услышав выстрелы, и имея пистолеты, поспешили на место происшествия. У этого же памятника я встретил парня по имени Генрих. Он представился немцем, но болен русским национализмом. Он противопоставляет себя например "азербекам" и считает, что Крым следует забрать у Украины. Он отвел меня к "басаевскому госпиталю". То, что было до штурма - разрушено. Москва построила новое здание и подарила медикоменты.

Hospital - present from Moscow to Bud'onnovsk

За больницей находится парк, где похоронены некоторые жертвы тех действий. Следует заметить, что до революции 1917 г. Буденновск назывался "Прикумье", а также "Святой Крест".

A member of Russian special forces killed during the raid of Chechens in 1995

Почувствовал усталость. Уже долго не принимал ванную и не брился. Нужны проводники, а иначе мне грозит, если поеду ближе к Чечне, участь ежика на дороге. Может машина переехать. Поэтому, решил ехать домой, особенно учитывая, что нужно подготовиться к началу учебного года. Но самое главное я понял, что в исследовании России сегодня самое важное - это война в Чечне. Все нити от этой войны ведут в Москву, в кабинеты чиновников и олигархов. Там делают деньги на этом, на крови народа. Эта война имеет тенденцию к расширению. "Не поделят" - флот, землю, нефть, и т.д.

Ночью я приехал на электричке в Мин.Воды. Билетов назад не было, кроме как в СВ (люкс). Пришлось брать это. Ночью я поехал спать на старое место, указанное ментом (см. 2 часть). Но там уже появилась сторожева собака. Она не давала заснуть, почуяв меня. И могла вывести хозяина. Пришлось собраться, и переехать на 500 метров выше за город. Там я заснул, и следующее утро отправился досыпать и купать в местном озере. Купил на дорогу книгу "Эпоха Ельцина", написанную его бывшей командой. Стоила около $15. Всего за 2 недельную поездку, я потратил около $140.

Вместо подписи, помещаю мою фотографию, с усталым видом и усами от фруктового кефира, которым лакомился на озере. Мой вид - уставший, и вместе с тем отдохнувший - от компьютера и книг, от моей квартиры и узости городской жизни. Вообще, физиогномике следует уделять внимание, т.к. на лице людей часто написаны их чувства, то чем они живут и питаются. Доверяй своей интуиции, смотря в лица и в глаза.

Instead of a signature

Другие работы по бывшему СССР