ПРИЛОЖЕНИЯ
I. КРИТИКА КНИГИ "STATES AND SOCIAL REVOLUTIONS" BY THEDA SKOCPOL
Полное название этой книги - "States and Social Revolutions: a Comparative Analysis of France, Russia, and China". Издана она в США, Harvard University Press, 1979. Автор, женщина по имени Theda Skocpol (Теда Скочпол), является в настоящее время профессором социологии в Гарвардском университете, и поэтому ее идеи можно рассматривать как представительные для определенных слоев современной буржуазии, в частности для той что вышла из эпохи Вьетнамской войны порядочно потрепанной.
1) Определение социальной Революции
Начинаем с авторского определения того, что есть социальная революция: "Социальные революции есть быстрые, фундаментальные трансформации общественного состояния и классовых структур; и они сопровождаются и частично проводятся через основанные на классе восстания снизу. Общественные революции отличаются от других конфликтов и трансформирующих процессов больше всего через комбинацию двух происшествий: изменение в общественной структуре которое сопровождается классовыми восстаниями; и политической и общественной трансформацией. Как контраст, мятежи, даже когда успешные, могут сопровождаться восстанием подчиненных классов - но они не заканчиваются структурными изменениями. Политические революции изменяют государственные структуры но не общественные структуры, и они не обязательно сопровождаются классовыми конфликтами... Что уникально для общественных революций так это то, что фундаментальные изменения в общественной структуре и политической структуре происходят вместе в друг друга подкрепляющих условиях. И эти изменения происходят через интенсивные социально-политические конфликты в которых классовая борьба играет ключевую роль."
Непонятно, что значит "быстрая" трансформация общества во время социальной революции. Эта непонятность состоит в неопределенности точки отсчета начала той или иной социальной революции. Например, Французская революция - начинается ли она со взятия Бастилии? Или с мятежей крестьян которые предшествовали этому? Или может еще раньше - с Фронды во времена Людовика XIV? Также, для того чтобы лучше определить понятие "быстрая" трансформация, нужно знать - а кончается ли революция? Понятие "быстрая" принадлежит к разряду скоростей. Скорость есть дистанция пройденная за данный промежуток времени (v=d/t). Можно по видимому сказать, что во времена называемые популярно революцией изменения заметно ускоряются, изменения которые ранее носили количественный характер принимают качественный характер. Это верно как для научно-технической так и общественной революции. Революция в добавок еще характеризуется восхождением нового класса к власти и уничтожением старого, реакционного класса.
Если социальная революция есть "фундаментальная" трансформация общества, то что делает ее таковой, т.е. в чем состоит эта фундаментальность? У Скочпол это очень размыто: во-первых, "изменение в общественной структуре которое сопровождается классовыми восстаниями" и во-вторых, "политическая и общественная трансформация". О какого рода "изменениях в общественной структуре" идет речь? Общественная структура постоянно изменяется, в отличие например от юридических законов, которые меняются время от времени. Умер или родился какой-то человек - это уже изменение в общественной структуре, так как этот человек является частью общества. Следовательно, речь идет об особого рода изменениях в общественной структуре. Сказано, что эти изменения "сопровождаются классовыми восстаниями". Тут что ни слово, то ошибка. Когда действие А сопровождается действием Б, то это значит только что они происходят одновременно, и вовсе не значит что одно из них есть причина другого, что второе есть результат первого. Те общественные изменения которые происходят во время социальной революции есть результат восстания. Более того, нелепо говорить о "классовом восстании", так как восстание, по определению, не может никаким другим как классовым, какими бы национальными, рассовыми или религиозными одеждами оно не укрывалось. "Классовое восстание" это такая же нелепость как "мать женского пола". "Вооруженное восстание" есть меньшая нелепость чем "классовое восстание", ибо в истории были бурные движения какого-то одного класса которые принимали форму шествия к парламенту, но которые не были вооруженными выступлениями и не ставили перед собой как цель свержение правительства. Это условно можно назвать "мирными восстаниями".
Вторая часть определения социальной революции, якобы дополняющая первую, мол что она всегда сопровождается "политической и общественной трансформацией" ничего по сути не дополняет. Неясным остается о какого рода общественных изменениях идет речь.
О характере социальной революции лучше всего можно судить по результатам немедленно после восстания или серии восстаний угнетенного класса. Так например о характере Французской революции нам позволяют судить те меры которые были приняты после свержения короля и особенно после свержения Жиронды. Однако можно говорить не только о восстании угнетенных классов но также и о контр-революционных восстаниях. Их условно можно назвать мятежами. Таким, например, является мятеж генерала Франко в Испании в 1936 г., в результате которого началась гражданская война в Испании. Из сказанного следует, что существенной частью определения Революции является восстание угнетенных. Из этого следуют определенные выводы о том, как следует изучать Революцию.
Являются ли революциями те конфликты, во время которых угнетенные терпят поражение, или же не в состоянии удержать за собой власть? Например, все говорят о "революции 1905 г." в России, но как известно эта серия забастовок и вооруженных столкновений между рабочими и правительственными войсками не привела к захвату политической власти рабочими. Точно также говорят о революции в Испании в 1936-39 гг., а это закончилось поражением республиканцев и установлением фашисткой диктатуры. Опять же говорят о революции 1871 г. в Париже, а она также закончилась поражением коммунаров. Следовательно, являются ли эти конфликты революциями, и если да, то почему? Мы пытаемся дать определение этому феномену.
Социальную революцию Скочпол противопоставляет мятежу. Согласно ей, разница между ними в том, происходит или нет "структурная трансформация". В результате мятежа "структурной трансформации" не происходит. Но тогда, к примеру, Парижскую Коммуну 1871 г. нельзя назвать восстанием, а лишь мятежем. Скочпол социальную революцию также противопоставляет политической революции. В результате последней, государственные структуры изменяются, но общественные нет. Примером политической контр-революции является восхождение сталинской клики к власти в СССР. Политическая революция (или контр-революция) как мы видим сопровождается массовыми политическими репрессиями.
Итак, пока можно назвать следующие родственные понятия: 1) социальная революция (Великая Французская революция), 2) мятеж (генерал Франко по отношению к республиканскому правительству), 3) политическая революция (движение 31 мая-2 июня 1793 г.), 4) "индивидуальный" террор (взрыв Мирового Торгового Центра в Нью-Йорке), 5) партизанская война переходящая в социальную революцию (Тито в Югославии), 6) государственный переворот (приход к власти Наполеона), 7) крестьянское восстание (современные события в штате Чиаппас в Мексике). Определение "социальной революции" должно отличать и соотносить это явление к другим, родственным явлениям.
Пока что мы можем сказать, что социальная революция: 1) есть результат, а также причина, научно-технической революции, 2) с.р. включает в себя как качественные так и количественные изменения в структуре общества, которые становятся необратимыми, 3) угнетенные классы могут предпринять не одну попытку к восстанию, прежде чем удается протаранить существующую систему, 4) такими попытками могут быть индивидуальный террор, установление диктатуры рабочих в одном изолированном районе, или крестьянское восстание, 5) качественные изменения в структуре общества являются результатами серии победоносных восстаний угнетенного класса; как результат, представители этого класса приходят к власте в обществе, 6) социальная революция продолжается в последующих преобразованиях в обществе.
2) Критика марксистской теории
Дав свое определение понятию "социальная революция", Скочпол продолжает с беглым просмотром уже существующих теорий социальной революции. Такова во-первых теория Маркса о том, что причиной революции является конфликт между развитием производительных сил и существующими отношениями производства.
Во-вторых существует "агрегатно-психологическая" теория революции, главным представителем которой является Ted Gurr с его книгой "Why Men Rebel" ("Почему люди бунтуют"). Согласно этому псевдо-ученому, люди бунтуют когда они становятся злыми. А становятся они злыми когда появляется расхождение между теми вещами и возможностями которые они имеют и теми вещами и возможностями которые они предполагают, что они имеют право иметь.
В-третьих существует "политическо-конфликтная" теория революции, главным представителем которой является Charles Tilly с его книгой "From Mobilization to Revolution" ("От мобилизации к революции"). Согласно этой книге, несмотря на огромную накопившуюся злость, люди начинают действовать политически только тогда, когда у них есть какая-либо организация с доступом к минимальным ресурсам.
В-четвертых существует "ценностно-согласительная" теория, главным представителем которой является Chalmers Johnson с его книгой "Revolutionary change" ("Революционное изменение"). Согласно этой теории, революции появляются когда ценности общества становятся "не-синхронными" в связи с появлением новых ценностей.
Вообще следует заметить, что как существуют два полярно противоположных класса в современном обществе, точно также существуют две полярно противоположных группы теорий революции: пролетарские и буржуазные. Маркс относится к первой группе, все остальные перечисленные выше авторы, включая саму Скочпол - ко второй группе. Кроме Маркса, к первой группе также относятся такие революционеры как Ленин, Троцкий, Че Гевара, Мао, и др. Главное внимание мы конечно же должны уделять этой группе теоретиков/практиков революции. Здесь находится истина. Но это не значит что на данном этапе мы не можем с пользой читать и критиковать работу Скочпол, впрочем как и других буржуазных социологов.
После того как она перечислила существующие в академическом мирке США теории революции, Скочпол приступает к критике этих теорий. Во-первых, она критикует их все за то, что они игнорируют международные события и главным образом фокусируются на внутренних конфликтах. По отношению к марксизму (а это главным образом нас интересует) эта критика и верна и неверна. Она неверна постольку, поскольку развитие производительных сил есть мировой процесс; следовательно, марксова теория революции не игнорирует международные события. Однако, существует в современном обществе тенденция к революции в результате поражения в международной войне. Пример этому: Парижская Коммуна и поражение войск Наполеона III в франко-германской войне 1870-71 гг. Здесь можно сказать, что марксова теория действительно не впитала в себя этот урок (марксову теорию я отличаю от марксисткой теории: первая есть доктрина сформулированная самим Марксом, а вторая есть доктрины сформулированные его старонниками). Другим примером международного события которое влияет на судьбу революции есть судьба II Интернационала: когда немецкая социал-демократия 14 августва 1914 г. проголосовала за кредиты на войну, она тем самым подписала смертный приговор революции 1918-19 гг. в Германии, обусловила появление фашизма, впрочем как и сталинизма.
Второй аспект критики Скочпол по отношению к существующим теориям революции есть следующее: "...для того, чтобы объяснить причины и результаты социальных революций, необходимо представлять себе государства как административные и принудительные организации - организации которые потенциально автономны (хотя конечно же и обусловленны) социально-экономическими интересами и структурами." Иными словами, Скочпол кидает камень в огород марксисткой теории государства как принудительной организации правящего класса. Согласно Скочпол, государство может быть и автономно от интересов правящего класса. Более того, это не как исключение, как то в периоды цезаризма, предусмотренные марксисткой теорией, а как правило. Конкретные исторические примеры такого "государства" мы узнаем позже.
Третий аспект критики Скочпол есть открытая борьба с марксизмом; она обвиняет его в волюнтаризме: "...это совершенно ясно, что марксизм также в общем придерживается версии предполагающей, что революции делаются целенаправленными движениями. И это потому, что марксисты видят появление, хотя бы через длительную подготовительную борьбу, организованного и самосознательного "класса-для-себя" как необходимого среднего состояния для развития успешного революционного преобразования из противоречий формы производства... подчеркивание волюнтаризма является характеристикой ленинизма и маоизма, с их акцентом на роли передовой партии в организации "воли пролетариата".
Итак, организация партии пролетариата объявляется "волюнтаризмом". Это действительно новое слово в социологической мысли. Обычно под "волюнтаризмом" мы понимаем не обоснованные каким-либо образом заявления или действия. Интересно...
Скочпол продолжает с критикой марксисткой теории: "Марксисткие аналитики посвятили свои усилия рассмотрению классовых конфликтов и изменений в классовых отношениях которые несомненно происходят во время революций. Но они не изобрели способа с помощью которого можно было бы проверять, действительно ли эти факторы различают между революциями и другими видами трансформации или между успешными и неудачными революционными выступлениями." Другими словами: мы, марксисты, все время говорим о классовых конфликтах которые могут привести к революции. Но почему одни конфликты к ней приводят, а другие нет? Почему одни выступления оканчиваются удачно для восставших (как на Кубе), а другие нет (как в Боливии)? Несомненно, революция не объясняется просто классовыми антагонизмами в обществе.
"Марксисты не смогли принять во внимание один решающий довод: причинные переменные имеющие дело с силой и структурой старо-режимных государств и с отношениями государственных организаций к классовым структурам могут дискриминировать между случаями успешной революции и случаями поражения или непоявления таковой намного лучше чем переменные имеющие дело только с классовыми отношениями и с шаблонами экономического развития." Итак, согласно Скочпол, революции лучше всего объясняются структурами старо-режимных государств, и отношением этих последних к существующим классам в обществе. Следует помнить, что для Скочпол государство не является организацией диктатуры правящего класса, а скорее некой автономной административной и военной организацией стоящей над обществом.
Суммируя сказанное Скочпол в критику марксизма (а она в основном с ним и борется):
1) теория Революции должна большое внимание уделять мировым процессам и конфликтам, а не только внутри-государственным.
2) Скочпол предполагает, что государство по сути является нейтральным по отношению к классовым конфликтам в обществе, хотя на него влияют иногда те или иные течения.
3) Исходя из этой предпосылки, Скочпол видит причину революции, или отсутствие таковой, в особых отношениях которые складываются между государственными структурами и различными классами в обществе.
Борьба идет вокруг форта который мы называем марксистская теория государства.
3) Вопрос о методе
Метод который Скочпол предлагает использовать в собственной работе она называет "сравнительным историческим методом". Его необходимость объясняется следующим замечанием: в связи с "отсутствием общения между историками и узкими специалистами, с одной стороны, и социальными теоретиками, с другой", мы имеем "размножение вроде бы общих теорий о революции которые на самом деле не освещают действительных революций и увеличение материалов от специалистов об отдельных случаях которые не освещены сознательно более общими принципами анализа и объяснения." Другими словами, с одной стороны, налицо масса общих теорий революции которые лишь поверхностно соответствуют тем или иным действительным историческим событиям; с другой стороны, налицо масса специализированных исследований по различным конкретным революциям (Французской например), которые однако не освещены знанием других подобных случаев, и следовательно не могут выявить тех общих закономерностей которые присутствуют в каждой революции; более того, не могут выявить общего хода в развитии мировой Революции.
Для того чтобы преодолеть этот старый синдром, этот ненаучный подход к предмету, Скочпол предлагает сравнительный исторический метод, т.е. внимательно изучить историю нескольких основных революций современности и отсюда черпать детали для обобщений основанного на этом историческом материале.
Нужно заметить, что такой подход является шагом вперед по сравнению с теми современными "троцкистами", которые вообще историями классовых битв систематически не интересуются, и которые делают свои громкие заявления основываясь на тех обрывках из текстов Троцкого, и может некоторых других авторов, которые они небрежно удосужились прочесть.
В адрес критики "сравнительного исторического метода" можно сказать следующее: сравнивать можно лишь подобные предметы. Например, Русскую революцию 1917-21 гг. можно очень продуктивно сравнивать с Немецкой революцией 1918-19 гг., так как и там и там был налицо более или менее зрелый пролетариат, и там и там было налицо поражение в войне, и там и там налицо была борьба различных мелкобуржуазных и пролетарских партий, и многие другие схожести (советы например). Однако, сравнивать Русскую революцию и Французскую уже можно с большим трудом; ведь во Французской революции пролетариат еще толком и не отделился от класса ремесленников и мелкой буржуазии. Уровень развития производительных сил совершенно разный в этих двух революциях. Поэтому здесь уже необходим диалектический метод, т.е. понимание развития от одной революции к другой.
Главной задачей сравнительного исторического метода является выявить причины революций. С этой целью применяется логика Дж.С.Милля. Эта логика состоит из двух частей. Во-первых, если предполагается что А1 является причиной Б1 в случае Х, то необходимо показать, что в других подобных случаях, Y и Z, происходит подобное развитие, т.е. в случае Y А2 является причиной Б2, и в случае Z А3 является причиной Б3. Отсюда можно делать обобщение, что А является причиной Б в явлениях типа X,Y,Z.
Другая часть логики Милля состоит в том, чтобы взять процесс Q который во многом подобен процессам типа X,Y,Z, за исключением одного: в нем нет ничего подобного А (что присутствует у X,Y,Z). Отсюда должно следовать предположение, что в процессе Q также будет отсутствовать что-либо подобное Б, т.е. раз не имеется причины, значит и не будет следствия. Такое сравнение можно повторить со случаями R, S, которые также напоминают X,Y,Z, за исключением одного: отсутствует что-либо похожее на А.
Логика Милля напоминает логику контролируемого эксперимента. В таком эксперименте имеются две группы; все параметры в обеих группах одинаковы, за исключением одного. Например, одной группе пациентов дается лекарство, а другой сладкая пилюля. Проверяется гипотеза, является ли это лекарство причиной выздоровления группы пациентов.
Совершенно понятно, что подобные внимательно контролируемые эксперименты по отношению к конкретной революции невозможны. Тем не менее, подходить к революции как к эксперименту значит подходить к ней научно. Во всяком случае, каждая революция есть большой опыт, требующий внимательного анализа. Именно так Маркс подходил к опыту Парижской Коммуны. Например, он критиковал рабочих за то, что они не пошли немедленным походом на Версаль, где засело буржуазное правительство Тьера.
Ленин сумел учесть опыт Парижской Коммуны.
В адрес логики которую предлагает нам Скочпол, можно сказать, что она предполагает что причины у различных революций одни и те же. Но это может быть и не совсем так, в связи с подследовательным вызреванием антагонистических классов, с постановкой более высоких задач у Революции. Возможно, что причины революционных потрясений все больше зависят от сознательности революционного класса. Метод Скочпол изолирует ее от понимания диалектики причин.
4) Причины Французской революции
Скочпол указывает, что события ведущие к революционным потрясениям показывают нам "дезорганизованные центрально-координированные административные и принудительные контроли над потенциально мятежными нижними классами". Одним из таких явных "дезорганизаторов" является поражение данного государства в войне. Расстроенная или почти полностью уничтоженная армия является возможностью для революционных классов или народностей. Пример этого мы видим в войне в Персидском Заливе в 1991 г. Кроме войны, имеются ли другие подобные "дезорганизаторы" армии?
Первый вопрос, который Скочпол ставит перед нами, это каковы причины Французской революции? Ответ который она дает сводится к тому, что внутри правящего класса появились серьезные раздоры, трещины, в которые устремилась лава недовольства нижних, угнетенных классов, и таким образом начались те серьезные, коренные преобразования которые мы называем Французской революцией. Такой тезис напоминает нам тезис Матьеза (см. Б4).
Более развернутый ответ который дает Скочпол состоит в следующем: в XVIII веке наиболее обширным сектором экономики Франции является сельское хозяйство. Относительно английской системы сельского хозяйства, французская система была отсталой. К примеру, во Франции крестьяне употребляют трехполосную систему, каждый раз оставляя одно поле под паром, в то время как в Англии используется вся земля, так как там употребляются фертилизаторы. Во Франции крестьяне пашут на маленьких, отдельных участках земли, в то время как в Англии уже произошла централизация сельского хозяйства, т.е. крестьяне были согнаны со своих земель и превратились или в городских рабочих или в нищих, в то время как их земли перешли в собственность лендлордов. Во Франции, в связи с феодальной обособленностью каждого региона, многочисленными пошлинами, плохим транспортом, и т.д. недостаточно развита специализация каждого региона, в то время как в Англии существует большая производительность труда за счет большей специализации.
Слабое развитие сельского хозяйства, в общем обусловленной феодальным гнетом, влияет и на развитие промышленности. Крестьянские кошельки слишком бедны для того, чтобы поддержать развитие промышленности. Кроме того, многочисленные запреты и преграды, а иногда и прямое вымогательство со стороны государственных чиновников, распостраняются также и на промышленность, еще больше сдерживая ее развитие. Попутно заметим, что в Англии с 1760-х годов началась индустриальная революция, которая привела к механизации ручного труда, а значит и к увеличению производительности труда. В конечном счете, это сказалось на дешевизне английских товаров и их более высоком качестве.
Очертив в общем-то правильно развитие французской экономики, хотя и с мальтузианскими погрешностями, Скочпол переходит к рассмотрению общественной структуры Франции. Здесь она допускает погрешность от которой аббат Сиес наверное перевернулся в гробу. Согласно Скочпол, "Франция восемнадцатого века не являлась обществом действительно разделенным на сословия (т.е. церковь, дворянство, Третье Сословие)". Далее она продолжает так: "Различие между Первым (церковным) и Вторым (дворянским) Сословиями, с одной стороны, и Третьим Сословием, с другой, было в восемнадцатом веке более текучей зоной чем барьером", - словом, Франция, а ля Америка (в представлении буржуазии) была страной неограниченных возможностей.
Скочпол отрицает наличие социальных классов в обществе. Следовательно она также отрицает то, что классовые антагонизмы были одной из основных причин революции: социальная напряженность "которая востановила бедных дворян и недворянских членов Третьего Сословия друг против друга и против богатых привилегированных - проявилась только во время самой Революции. Она не произвела революционный кризис."
Вообще современная буржуазная мысль любит придерживаться теории о том, что социальных классов не существует; существует только постепенная градация, радуга, от более богатых к менее богатым; переход из одного класса в другой не затруднен какими-либо препятствиями. Такая фальсификация нацелена на то, чтобы подорвать марксисткую теорию классовой борьбы как сущностью современной истории. Например, Скочпол приводит цитату из статьи George Taylor "Non-capitalist wealth" ("Не-капиталистическое богатство") для того, чтобы указать, что во Франции не существовало заметной разницы между верхними слоями дворянства и верхними слоями буржуазии: "между дворянством и владеющим собственностью сектором среднего класса существововала непрерывность капиталовложений, что делало их, экономически, одной группой. В производственных отношениях они играли общую роль." Эту логику можно продолжить и дальше: раз не существовало разницы между дворянством и богатой буржуазией, то следовательно не было существенной разницы и между богатой и средней буржуазией, а затем и между средней и мелкой буржуазией. Затемнив основное деление французского до-революционного общества на дворян и Третье Сословие, Тэйлор, и с ним с Скочпол, тем самым затемняют существование различных классов вообще; якобы они все играют одну и ту же роль в производственном процессе. Тем самым развитие Французской революции, ее многочисленные партии и клубы, распри и террор, становятся чем-то непонятным. Но у этой "логики" есть свой ключ: интерпретирую французскую историю подобным образом, наши академики успешно делают себе карьеру в буржуазных университетах, так как они помогают убить гидру коммунизма.
Не будем ставить под сомнение существование сильнейших классовых антагонизмов во Франции в XVIII веке. Однако, почему феодальная Франция взорвалась именно в 1789 г., а не раньше или позже? Для того чтобы это понять, Скочпол предлагает посмотреть на международную обстановку того времени. Франция, как своего рода "супер-держава", участвует в большой европейской политике, а это значит что она участвует, прямо или косвенно, в больших войнах. Например, в середине XVIII века Франция неудачно выступила в войне за Австрийское наследство (1740-8 гг.) и в Семилетней войне (1756-63 гг.). Большие куски французских колониальных владений в Северной Америке и в Индии отошли к Англии. Затем Франция участвовала в войне за независимость американских колоний от Англии (1776-84 гг.). На этот раз она была на победившей стороне, однако как бы там ни было, все эти войны означали большие финансовые расходы, которые казна покрывала за счет долгов под высокие проценты. Накануне 1789 г. выплаты по процентам из государственного бюджета составляли более 50% от всех государственных расходов.
Коррумпированная и в конец подорванная финансовая система феодальной Франции - с ее многочисленными освобождениями от налогов для наиболее богатых, для дворян, для церкви, с многочисленными синекурами, королевскими подарками и дворцовыми расходами, и т.д. - требовала коренных реформ. Однако, привилегированные сословия на реформы идти не хотели. Политическим проявлением этого были многочисленные, следующие одна за другой, отставки министров финансов. Однако за счет этого проблемы не решались. Привилегорованные сословия требовали у короля созвать Генеральные Штаты, для того чтобы "посоветовать" ему как решать финансовые проблемы, выбить для себя немного власти. Король, после сопротивления, вынужден был пойти на это, однако дал представителям Третьего сословия столько же мест, сколько и первым двум сословиям вместе взятым. Иными словами, он предполагал опереться на Третье сословие в борьбе против дворян и церкви. Когда Генеральные Штаты собрались, то началась упорная политическая борьба по вопросу о том, как они будут голосовать: по-сословно (тогда дворяне бы имели преимущество) или по-головно (тогда буржуазия имела бы преимущество). По сути решь шла быть ли предстоящему собранию феодальным органом или новым, буржуазным, более демократическим. Для XX века эквивалентом этого вопроса было бы быть ли представительному органу Советом, где господствуют рабочие, или же Парламентом, где господствует буржуазия. Немецкая социал-демократия, на съезде Советов который состоялся в 1919 г. решила этот вопрос в пользу буржуазии. Во Франции в 1789 году буржуазия, во главе с Мирабо-младшим, умело маневрировала, увлекла за собой часть священников, а за тем и часть дворянских представителей, и в результате получилась Национальное Собрание, т.е. буржуазный представительный орган. Тем самым буржуазия выказала свою социальную зрелость.
Далее Скочпол утверждает, что в результате борьбы внутри "доминирующего класса" (вспомним: она не видит разницы между буржуазией и дворянством) наступил паралич в административном управлении страной и в армии. В результате открывается возможность для угнетенных классов проявить свое недовольство. Например, наиболее реакционные представители дворянства и церкви забрасываются камнями по дороге в Версаль. В конечном счете, мятеж угнетенных классов развивается в штурм Бастилии, в то время как королевская армия стоит рядом и вынуждена пассивно наблюдать за происходящим. Политическая власть в стране переходит из рук королевких придворных в руки высшей буржуазии, которая на тот момент уже установила свое преобладание в Национальном Собрании.
Выше мы говорили о том, что "дезорганизатором" армии и машины подавления вообще может быть поражение в войне. Теперь мы видим что "паралич" может наступить также в результате длительной политической борьбы между старым господствующим классом и новым, поднимающимся к власти, классом. В результате этой борьбы (на фоне общего экономического кризиса царящего в стране - солдаты, например, вынуждены заниматься побочным ремеслом чтобы зарабатывать себе на хлеб) широкие массы населения политизируются, просыпаются к политической жизни. Солдаты армии не отделены железными перегородками от населения. Нижние слои армии начинают поддерживать оппозицию, большинство пассивно, а некоторые даже активно. Армия становится "ненадежной" и бросить ее против бунтующего населения представляется невозможным. Население же постепенно от плевков и камней в сторону реакционеров переходит к активным боевым действиям против угнетательского режима, и символом королевского гнета для населения Парижа была Бастилия, королевская тюрьма.
Итак, необходимым условием для победы восстания является бездействие основной массы армии старого режима. Такое бездействие является результатом банкротства этого режима, в прямом и переносном смысле, а значит и затаенным недовольством низов армии. Необходимо, чтобы основную массу армии нельзя было употребить против восставших (мы не говорим об отдельных, привилегорованных полках, как то например швейцарские и немецкие наемники в Французской революции).
Вторым условием для победы является появление реального политического лидерства у доселе угнетенных классов. Многочисленные лидеры буржуазии, среди которых выделяется Камиль де Мулен, в ходе штурма Бастилии, генерал Лафайет, после ее падения, и Мирабо, в ходе Национального Собрания, являются такими революционными лидерами для Французской революции. Если бы не существовало такого ядра революционных лидеров, которые различными средствами боролись за власть нового класса, то Французская революция не произошла бы. Возможно что Франция пошла бы по пути Испании, бывшей в XVI веке мировой империей - по пути дальнейшего обнищания и захирения.
Итак, как нам кажется, условиями революции есть: 1) острый экономический и политический кризис; 2) в результате этого кризиса армия становится недееспособной; 3)появляются передовые представители доселе угнетенного класса которые организуют Революцию.
5) Причины Китайской революции
То, что обычно подразумевают под понятием "Китайская революция" началось в 1911 г. и закончилось в 1949 г. В 1911 г. произошли политические изменения: старая императорская династия Манчу была свергнута. Совершенно понятно, что это есть результат, и поэтому историю Китайской революции следует начинать раньше.
Из книги Скочпол явствует, что в Китае, подобно как во Франции и в России, очень остро, по-революционному, стоял земельный вопрос. Крестьяне нуждались в земле, большая часть которой принадлежала помещикам. Более того, чем дальше шло дело, тем больше налогов помещики пытались выжать из крестьян, для того чтобы например оплачивать строительство железных дорог в Китае или поражение в китайско-японской войне.
В отличие от Франции и России, в Китае остро стоит вопрос иностранного империализма. В 1839-42 году произошла так называемая Опиумная война между Китаем и Великобританией. Великобритания, будучи более передовой общественной системой, выиграла эту войну, и сумела навязать Китаю определенный, полу-колониальный торговый режим. Франция, Россия и Япония также участвуют в дележе Китая на "зоны влияния". Те страны на которые Китай раннее смотрел как на своих вассалов, как то Корея, также становятся более индустриализованными странами.
Для того чтобы решить земельный вопрос и вопрос национального развития, в Китае непрестанно происходят крестьянские восстания, среди которых больше всего выделяется восстание Тайпинг в 1850-64 гг. Все эти восстания были раздавлены, однако не с помощью императорской армии, которая стала в XVIII веке, согласно Скочпол, слишком коррумпированной и неэффективной. Более того, как сообщает нам Скочпол, существовали определенные затруднения с императорскими финансами и администрацией. Восстания были подавлены при помощи местных царьков, которые сколотили местные армии специально для этой цели. В результате этих событий часть контроля над Китаем, включая сюда сбор налогов, набор рекрутов, правосудие, и др. переходит в руки провинциальных феодалов.
Между этими феодалами и центральной императорской администрацией в Пекине возникают и растут различные противоречия. В начале XX века императорским режимом были начаты реформы, целью которых было модернизировать экономическую и политическую структуру Китая. Например, экзамены по текстам Конфуция были постепенно отменены и вместо них многие студенты посылаются в Японию для изучения современных наук. Местное дворянство получает местные представительные органы и затем в 1910 году в Пекине собрается первый национальный парламент. Богачи, которые там были представлены, требуют создания парламентского правительства, то что в России кадеты называют "правительством народного доверия". Администрация Манчу им в этом отказывает, как и в России династия Романовых. Расстроенные и злые представители разьезжаются по домам, готовясь выступить против императора.
В 1911 г. Пекин решает выкупить у местных царьков те участки железной дороги которые им принадлежали. Местные дворяне возражают против этого и настраивают население против центральной власти. Происходят народные демонстрации с применением императорских войск. 9 октября 1911 г. раскрыт заговор среди офицеров армии направленных против Манчу. Для того чтобы спасти этих офицеров от кары, некоторые части армии восстают, и затем это восстание поддерживают другие части. Одна провинция за другой объявляют о своей независимости. Вначале объявляется республика Китай, но затем генерал Юан Ши-кай объявляет себя новым императором. Начинается период когда различные группировки дворянства, буржуазии, а затем и крестьянство во главе с пролетариатом, борются за власть в стране. Каждая группировка создает свою армию, пытается расширить территорию своего влияния, борется за материальные ресурсы.
Итак, каковы же причины революции в Китае? Во-первых, самым явным образом бросается в глаза разложение государственной армии. Уже в XIX веке эта армия не может справиться с подавлением различных крестьянских восстаний. Во-вторых, налицо не просто разложение армии, а ее прямая оппоцизинность существующему режиму. Даже офицеры армии находятся в оппозиции к режиму Манчу. В-третьих, кризис в армии есть прямое следствие общего кризиса социальной системы. Феодальный строй прогнил, снизу доверху. Однако, император расставаться с властью не хочет. Вместе с тем, развивать страну он не может, необходимость чего показали многочисленные поражения в войнах. В-четвертых, появляются совершенно новые классы: пролетариат, буржуазия, интеллигенция с радикальными новыми взглядами. Примером последней является доктор Сунь Ят Сен, основатель Национальной партии. В-пятых, долго длившаяся борьба между центром и местными царьками, т.е. раскол внутри правящего класса, приводит к свержению режима Манчу, после чего и начинается длительная гражданская война. В-шестых, Национальная партия не в состоянии решить многочисленные проблемы развития которые встают перед отсталым Китаем, и в первую очередь как бороться с японской агрессией. Для такой борьбы требуется решить земельный вопрос (вспомним Жиронду и нашествие коалиционной армии на Францию в 1792-3 гг.). В-седьмых, подобно якобинцам, только коммунисты во главе с Мао Тце-дуном в состоянии решить земельный вопрос, что и является причиной победы их армии над японской агрессией и Гоминьданом (Национальной партией).
6) Причины Русской революции
В общем, Скочпол считает что революционный кризис возник в России под влиянием поражений в войне. Она совершенно не упоминает крестьянские требования о земле, "рабочий вопрос", а также национальную проблему.
Скочпол считает, что цепь событий которые привели к революции 1917 г. начинается с Крымской войны 1854-5 гг. Эта война главным образом показала превосходство Франции и Англии над Россией. Нагляднее всего это выразилось в потоплении русского черноморского флота перед бухтой Севастополя, т.к. парусные корабли России неспособны были выдержать бой с паровыми кораблями союзников. Сыграла также немаловажную роль нарезная артиллерия союзников в противоположность гладкоствольной русской.
Как результат этой войны, в России начались административные и социально-политические реформы. Появились представительные органы помещиков - земства, и местные представительные органы буржуазии - городские думы. Однако главным преобразованием была "эмансипация" крепостных в 1861 году. Это было вызвано необходимостью переводить Россию на капиталистические рельсы, как в сельском хозяйстве так и в промышленности. Кроме того, во время самой Крымской войны и сразу после нее, заметно увеличилось число крестьянских бунтов, которые все были подавлены силой.
Согласно Скочпол, раскрепощение крестьян шло прямым образом против экономических интересов помещиков. Возможность проведения самой реформы она объясняет "экономической слабостью" и "политической зависимостью" помещиков от государства. Таким образом она представляет дело так, что государство в общем и целом независимо по отношению к какому-либо классу в обществе, пусть даже самому влиятельному. Настоящей целью этого "научного" тезиса является опровергнуть марксисткую теорию государства.
Для критики Скочпол следует произвести анатомию Русского государства в XVIII-XIX вв. и показать, что оно действительно выражало интересы помещиков. Это явствует прежде всего из той позиции, которую царская Россия заняла по отношению к Французской революции, а также по отношению к восстаниям в Европе в 1848 г. "Жандарм Европы" недаром является прозвищем царского режима.
Попытки индустриализировать Россию в 1860-х и 1870-х годах проводились через политику "laissez-faire", поощрения свободного предпринимательства. Однако западные компании которые были призваны прокладывать железные дороги предпочитали пользоваться материалами сделанными в своих странах, нежели чем развивать горнодобывающую или сталилитейную промышленность в России. Оплачивать эту "индустриализацию" Россия вынуждена была за счет выжиманию хлеба из крестьянства, который экспортировался на Запад, а также за счет иностранных кредитов. Таким образом, в России крестьяне периодически голодают, задолженность растет, а индустриализации как таковой нет. Политика "laissez-faire" показала свое банкротство еще в XIX веке, тем не менее в конце XX века русские политики опять обращаются к ней.
Сергей Витте, министр финансов в 1892-1903 гг., предлагает другой путь индустриализации. Согласно его плану, правительство занимается строительством железных дорог, субсидирует русских индустриалистов, устанавливает заградительные тарифы для защиты развивающейся русской промышленности. В результате, темп развития промышленности немного повышается, примерно до 8 процентов в 1890-х годах, однако, как показала Первая Мировая Война, недостаточно для того, чтобы Россия сумела противостоять современным индустриализованным странам.
В 1904 году Россия, в погоне за своими империалистическими планами, вступает в войну с Японией. В правящих кругах России не было сомнения в победоносном и скором окончании этой войны. Однако Россия терпит поражения как на суше так и на море. Воспользовавшись временным ослаблением абсолютизма, Всероссийский Конгресс Земств требует власти для буржуазии и капиталистических помещиков - либеральной конституционной монархии (ноябрь 1904 г.). В это же время поднимает голову угнетенный рабочий класс. В отличие от подкупленного английского пролетариата, положение русских рабочих было достаточно тяжелым для того, чтобы революционные идеи смогли овладеть их умами. По стране прокатывается серия забастовок которые выдвигают экономические и политические требования. В июне 1905 года происходит восстание матросов на броненосце "Потемкин". В октябре этого же года происходит железнодорожная забастовка, перерастающая во всеобщую забастовку. В декабре восставшие рабочие уже сражаются на баррикадах с солдатами в Москве.
Скочпол утверждает, что революция 1905 года потерпела поражение потому что царь Николай II сумел вовремя заключить мир с Японией и вернуть отборные, наиболее реакционные полки в Россию для подавления революции. Скочпол указывает на "ограниченную и перифериальную природу Русско-Японской войны", в то время как во время Первой Мировой Войны царская Россия не могла по своей воле выйти из войны, так как война велась за передел Европы, и на продолжении войны настаивала буржуазия Франции и Англии.
Главной причиной поражения России в Первой Мировой Войне следует считать ее экономическую отсталость и следующую отсюда административную отсталость. Во время войны Россия мобилизовала 15 миллионов солдат, но не смогла содержать их ни в плане питания, ни в плане обмундирования, ни в плане вооружения. Боеприпасов фактически не было, и Россия расходовала своих солдат в то время как Германия расходовала свои снаряды и патроны. Проблемы с транспортом, которые уже встречались во время Крымской войны, опять встали во весь свой рост. Поезда были устаревшие, что приводило к замедленности передвижений, а по количеству километров железных дорог на квадратный километр территории Россия уступала Германии 1:10. В результате трудностей с транспортом, продовольствием, топливом, и всем самым необходимым, городской пролетариат испытывал самую острую нужду. 8 марта 1917 г. начались хлебные забастовки, которые спонтанно перерасли в политические демонстрации, которые и привело к падению царского режима. Следствием этого было образование Советов, с одной стороны, и Временного Правительства, с другой.
Для Русской Февральской революции, также как и для Французской, характерным является дружественная нейтральность общей массы армии по отношению к восставшим; небольшая группа передовых частей присоединяется к восставшим, в то время как небольшая группа реакционных частей готова защищить монархический режим до последнего. Из этого можно сделать вывод, что настроения в армии, ее поведение в кризисной ситуации, во многом предопределяют судьбу существующего режима. Поражение в войне не обязательно для того чтобы ослабить эту опору государства. Явная некомпетентность существующего режима, ненависть по отношению к политикам господствующего класса, нищенское полуголодное существование солдат, поразительное наплевательство на жизни солдат (как например в боях за Первомайское в Чеченской войне) - все это играет существенную роль в развитие Революции.
Главной движущей силой Революции следует конечно считать революционных рабочих и беднейших крестьян, их ненависть по отношению к эксплуататорам. Поведение же армии является как бы аккомпаниментом в этой главной теме, существенным но вторичным признаком по которому можно судить о наличии условий для победы восстания.
7) Что произошло в Японии?
Для того, чтобы лучше объяснить общие причины Революции, Скочпол берет два исторических примера, где произошел переход с феодальных рельс на буржуазные, но где социальной революции, как она заявляет, не произошло. Такими двумя примерами служат во-первых, Реставрация Меиджи в Японии в 1868-73 гг., и во-вторых, реформисткое движение в Пруссии в 1807-15 гг. Эти два примера должны нам лучше объяснить, что следует понимать под социальной революцией, в чем ее суть.
До того, как империалистические государства, во главе с Соединенными Штатами, вторглись в Японию в середине XIX века, там существовал феодальный режим. Местная аристократия формально являлась вассалом Токугава Шогана. Необходимо сказать, что центральная администрация заметно ослабла по отношению к провинциальным феодальным кругам в середине XIX века. Это подобно тому, что произошло в Китае в это же время. В Японии также как и в Китае беспрестанно происходят крестьянские восстания, в подавлении которых как видно местная администрация играет главную роль.
Затем у Скочпол мы узнаем следующее: "лидеры дворянства которые вышли из перифериальных и менее привилегированных ханов [т.е. округов] проделали в 1868 году государственный переворот в центре, замещая Токугава Шогана на императора на посту главы государства. Затем они употребили военные силы их родных ханов вместе с ресурсами и престижем нового центрального правительства для того чтобы протолкнуть, шаг за шагом, серию фундаментальных общественных и административных реформ. Аристократический статус и привилегии были упразднены для того, чтобы сделать всех граждан формально равными." Преждний децентрализованный административный аппарат был заменен на единный национальный административный аппарат который сверху проталкивал индустриализацию Японии.
Характер общественных изменений произошедших в Японии как видно напоминает "Славную революцию" в Англии (в 1648 г.). Ибо мы узнаем у Скочпол, между строк, что и в Японии было вооруженное сопротивление нововеденным реформам, однако эти вооруженные столкновения "затрагивали лишь небольшие недовольные секции политической элиты режима Токугава. С самого начала военные силы лояльные императору имели технологическое превосходство, и они становились сильнее после 1868 г." Как в Англии, так и в Японии борющиеся группировки не хотели обратиться к крестьянству, поставить вопрос о земле на повестку дня, для того чтобы таким образом поддержать свои претензии на власть. Поэтому как видно борьба в Японии не носила того глубокого характера который она носила например в Соединенных Штатах, когда Линкольн вынужден был в ходе гражданской войны поставить на повестку дня вопрос о продолжении института рабства, для того чтобы беднейшие слои населения поддержали борьбу Севера. Как видно в Японии ни промышленная буржуазия, ни старые феодальные бароны не хотели затрагивать взрывоопасную силу угнетенных крестьян, потому что неизвестно было до каких пределов революция тогда дойдет. Возможно, что как в России в 1917 г., в Испании в 1936 г., на Кубе в 1959 г., требования крестьян, их погромы помещичьих усадеб повлекли бы за собой экспроприацию торговцев и буржуазии в городах. Следовательно, после ограниченных военных столкновений, как видно старые феодальные правящие круги пришли к компромиссу с новыми, буржуазными кругами. В подтверждении этого можно узнать у Скочпол что большие секции старого государственного аппарата остались на местах, реформы проводились через него, и имели очень постепенный характер.
Однако самое важное в государственном аппарате - это армия. Из сказанного ясно, что новая правящая группировка опиралась на совершенно отличные вооруженные силы чем старая. Во-первых, они вышли из других районов Японии, во-вторых они были иначе, лучше вооружены чем старые вооруженные силы. Как мы узнаем у Скочпол, военные лидеры и вооруженные силы Западных кланов поддерживали императора против Токугава Шогана. Как видно в Японии родовой общественный строй еще не совсем умер на момент введения в стране экономических и социальных порядков капитализма.
Следовательно, буржуазная революция в Японии произошла, и ее важным признаком является формирование новой армии, опирающейся на новый, восходящий класс; эта армия лучше вооружена и лучше организована чем старая армия, имеет моральное превосходство над ней; результатом этого является победа армии нового режима. Захватив в свои руки государственный аппарат, новый класс диктует условия существования, употребляя при этом некоторых "спецов", которыми пользовался и старый правящий класс.
Скочпол делает центром своего объяснения "реформы" в Японии якобы полное размежевание между политическими правителями Японии и экономическим богатством. Центром ее атаки конечно же является марксисткий тезис о государстве: "В Токугава Японии также были лендлорды ... экономически процветающие и доминирующие в местных деревнях. Однако, вместе с торговцами, эти лендлорды были исключены из неместных уровней военной и административной власти". Якобы существовало "почти полное раздвоение между богатыми лендлордами и администратором шоганом, полное отделение между местной и центральной администрацией." Самураи, которые заведовали администрацией в городах, и которые получали зарплату из центрального казначейства, якобы были полностью изолированы от диктата со стороны помещиков. Исходя из этого, самураи смогли провести серию реформ которые шли вразрез с интересами помещиков, и таким образом Япония, согласно Скочпол, обошлась без революции: "Люди которые проводили Реставрацию были самураями. Их доступ к административной и военной власти во "внешних" ханах [округах] Чошу и Сатсума дал им независимые ресурсы для употребления против Токугава Шогана. Однако потому что они не были лендлордами или близко с ними связанными, ничего не мешало этим людям преследовать национальное спасение Японии через программы политической централизации."
Интересно узнать: почему именно самураи из округов Чошу и Сатсума проводили программу "национального спасения" и почему другие самураи им в этом препятствовали? Также: почему мы должны верить в явно неправдоподбную версию что богатые помещики не имели прямого влияния на руководителей этого феодального государства? Из какого класса выходили самураи?
Любопытно, что Скочпол считает что и в России существовало почти полное "раздвоение" между государственной бюрократией и помещиками. Якобы помещики были целиком зависимы от воли "над-классового" государства. Якобы у русских помещиков, также как и у японских, не было политической власти. Для того, чтобы объяснить почему революция произошла в России а не в Японии (мы считаем, что буржуазная революция произошла и в Японии), Скочпол указывает, во-первых на то, что японское сельское хозяйство было основано на рисе, а русское - на пшенице. Через экспорт своей сельскохозяйственной продукции Япония сумела избежать иностранных заемов для целей индустриализации страны, в то время как царское правительство России использовало иностранные кредиты для целей индустриализации. Непонятным остается однако почему же царское правительство, которое тоже выжимало из крестьян последние соки и экспортировало пшеницу не смогло избежать большого иностранного долга? И каким образом большой иностранный долг ведет к революции?
Второе отличие на которое указывает Скочпол между Россией и Японией это то, что Япония вышла победительницей в двух войнах - с Китаем и с Россией, в то время как Россия была окружена враждебными державами и потерпела от них серию поражений - от Японии и от Германии.
Главное что нужно доказать - это то, что в России помещики были господствующим классом, что царская Россия было их государством, их аппаратом господства над всем обществом, что правительство царской России главным образом выражало интересы именно этого класса. То же самое нужно доказать и для Японии: что самураи были ставленниками помещиков, что в среде их, в связи с вторжением империализма, усилился ранее сущестовавший раскол, что про-буржуазно настроенные самураи повели ограниченную гражданскую войну против консервативных про-феодальных кругов Японии, и что результатом этой войны был "государственный переворот" в ходе которого Токугава Шоган был лишен власти и на место его стал император. Т.е. необходимо доказать и развить на конкретных исторических примерах марксисткий тезис о государстве. Попутно мы больше узнаем о том, что есть революция.
Для чего нужно затемнять роль господствующего класса в государстве, в его политике? Как видно для того, чтобы защитить империалистическое государство. Именно империалистическое государство, а вернее целое их кольцо, марксистам предстоит побороть для того, чтобы восторжествовала Революция. Главный враг - это именно империалистические государства, а не просто буржуазия как класс.
8) Что произошло в Пруссии?
Пруссия - это центральное государство которое образовало Германию. Следовательно встает вопрос: была ли в Пруссии буржуазная революция? Период на который смотрит Скочпол - это период 1807-14 гг., т.е. период когда прусская армия в 1806 г. потерпела ряд поражений от армии Наполеона и внутри Пруссии были проведены ряд реформ. Существенным однако является то, что Скочпол опускает период 1918-19 гг., когда Германия, в связи с восстанием моряков и рабочих, вынуждена была признать свое поражение в Первой Мировой Войне. Именно в связи с этим восстанием кайзер был вынужден "добровольно" отречься от престола.
Какие реформы были проведены в 1807-14 гг.? Единоличное правление кайзера было заменено на правительство состоящее из министров, во главе которого стоит премьер-министр. Новое правительство как видно было буржуазным, что видно из характера его декретов: "отмена монополий определенных статусов на определенные занятия и на право владения землей", т.е. отмена исключительного права феодалов занимать высшие посты в государстве, а также отмена крепостничества таким образом, что основная масса крестьян вынуждена была теперь работать как "свободные" рабочие на землях своих прежних помещиков, т.е. замена феодальной формы эксплуатации крестьян на капиталистическую. Также была введена всеобщая воинская повинность, что привело к значительному увеличению армии, что необходимо было чтобы бороться с Наполеоном.
Во время проведения этих реформ, "борьба проводилась исключительно в форме фракционных интриг внутри правящего класса, как "внутреннее дело высших десяти тысяч", без включения низших слоев". Не забудем, однако, что Скочпол не видит разницы между высшими кругами буржуазии и дворянства (на примере Французской революции) и поэтому фракционная политическая борьба которая велась в Пруссии для нее остается необъяснимой. Борьба же велась вокруг таких животрепещущих вопросов для буржуазии и феодалов как: 1) каким образом освобождать крепостных? Сама необходимость этого была вызвана приготовлениями к возобновлению борьбы с Наполеоном, 2) право буржуазии на доступ к любым постам в государстве и на покупку земли, 3) требования феодалов возобновить правительство Standestaat, т.е. монархию которой руководят местные собрания феодалов.
Итак, как видно поражениями кайзера в войне с Наполеоном, а значит и ослаблением феодального государства, воспользовались высшие буржуазные круги Пруссии для того, чтобы установить свое правительство и провести серию реформ, которая упраздняла привилегированный статус феодалов, подготовляла страну к возобновлению борьбы с буржуазной армией Наполеона, и переводила сельское хозяйство на буржуазные рельсы. Старые собственники-помещики остались у своих владений, но теперь они эксплуатировали своих крестьян по другому.
Произошедшие перемены адекватно можно сравнить с требованием русской буржуазии "правительства народного доверия" в ходе Первой Мировой Войны. Русская буржуазия также хотела воспользоваться бывшей очевидной для всех некомпетентностью царского правительства в вопросах ведения войны для того, чтобы провести "политическую революцию", т.е. установить свое правительство которое однако никоим образом не намерено было экспроприировать помещиков как класс. Просто в тандеме помещики-буржуазия, где до этого помещики играли ведущую роль, буржуазия должна была выйти на первое место. Похоже, что то что не удалось русской буржуазии в ходе Революции 1917 г. удалось немецкой, в связи с предательством Революции немецкой социал-демократией.
Возвращаясь к событиям в Пруссии, Скочпол ставит вопрос: "Почему прусские бюрократы сумели провести реформы которые встретили только ограниченное сопротивление, в то время как похожие попытки со стороны бурбонских министров в 1787-88 гг. и со стороны Манчу в 1905-11 гг. лишь ускорили революционный политический кризис?" Ответ который Скочпол дает есть лишь еще одна версия анти-марксисткого тезиса о том, что в государстве может и не быть правящего класса, что государство есть просто административный и военный аппарат существующий сам по себе, подчиняющий себе все классы общества, так сказать "над-классовая машина". С одной стороны, Скочпол вынуждена признать: "Пруссия имела наделенный землей высший класс, юнкеров, многие члены которого был государственными чиновниками в армии и гражданской администрации". С другой стороны, якобы юнкера участвовали в администрации как индивиды и не как класс, и потому не имели существенного влияния: "Перед нами аграрное государство в котором наделенное землей дворянство сохранило полный политический контроль на местном уровне, однако участвовало только как агрегат манипулируемых и дисциплинированных индивидумов в королевской военной и административной машине, которая держала провинции вместе как одно королевство. Во французской и китайской системе, индивидумы из высших богатых классов а также и группы имели возможность проникнуть в средние и высшие эшелоны королевской администрации; и они добились формально признаваемых прав препятствовать функциям центральной администрации. Но это не могло произойти в Пруссии..." "Хотя прусская бюрократия состояла главным образом их дворян, выходцев из наделенных землей высших классов, там не было корпоративных групп таких как французские парламенты устроившихся в прусской администрации..." Затем Скочпол еще цитирует автора по имени Dorn: "Прусская корона отняла последние остатки политической власти у своего дворянства в провинциях", но уточняет: "оставленные политическими властителями на своих землях и селах, юнкера могли сохранять контроль над крестьянами, которые производили чтобы платить налоги и были свободны для военного набора. С другой стороны, юнкера имели такой полный местный контроль, что они мало потеряли от того, что расстались с провинциальным и королевским лидерством..."
Итак, получается такая картина прусского государства: на местах - юнкера, хозяйничают как хотят. Эти же юнкера поставляют своих членов на высшие военные и административные посты в государстве, однако это государство, в лице кайзера, командует над ними, и они полностью являются его исполнителями. Декреты государства даже могут идти против социальных интересов юнкеров потому что так требуют высшие государственные интересы (которые ничего общего с интересами юнкеров не имеют). Получается полное расхождение, и даже противоречие между местной и высшей властью в государстве, между экономической и политической властью. За этим совершенно ясно проступает мотив приукрашения современной буржуазной "демократии": на рабочем месте полностью командуют боссы и их палачи, но на государственном уровне более высокие чем классовые интересы преобладают - интересы всей нации.
Можно выдвинуть следующее универсальное положение: общественный класс из которого выходят политики, т.е. высшие военные и административные чиновники данного государства, указывает на то, какую социальную природу имеет данное государство. Например, если в Пруссии у высших должностных постов, вплоть до реформ 1807-14 гг., полностью стояли юнкера, значит это было государством юнкеров, т.е. феодальным немецким государством. Если же в Советском Союзе у власти стоят лица вышедшие из заводской или колхозной администрации, значит это государство остается бюрократическим рабочим государством.
Марксистам следует внимательно изучить историю немецкой революции чтобы показать более конкретно механизм классового компромисса между юнкерами и буржуазией, и затем анализировать события 1918-19 гг.
9) Подводя итог вопросу о причинах революций
Скочпол считает, что причиной революционного кризиса в России был "сокрушающий стресс Первой Мировой Войны на ранне-индустриализующуюся экономику сдерживаемую отсталым аграрным сектором". Это неверно. Ветер который крушит дерево в грозу не является главной причиной его падения. Главной причиной скорее всего является именно то, что это дерево прогнило изнутри. Точно также и с государством. Не просто "стресс" войны подействовал на Россию, но военные поражения выявили для всех, и в первую очередь для солдат, бездарность царской администрации, ее экономическую неподготовленность к войне; попутно война ослабила возможность подавления возмущения революционных классов.
В отношении сравнения Франции и Китая против Пруссии и Японии, Скочпол говорит следующее: "Если политически организованные и административно устроенные помещичьи классы присутствовали, как во Франции и в Китае, тогда реакция этих классов против автократических попыток ввести модернизирующие реформы приводили к низвержению монархии и ускоряли разрушения административных и военных организаций... Но если, как в Японии и Пруссии, политически властные классы отсутствовали, так что старо-режимные государства были очень обюрокраченными, тогда внешне-вызванные кризисы могли быть разрешены через политические битвы удерживаемые, говоря широко, в рамках установленной правящей элиты..."
Как мы сказали, смехотворным выглядит попытка Скочпол представить дело так, что Япония, Пруссия, а также и Россия XIX века не имели правящего класса. Дело состоит в прямой подтасовке фактов под заранее придуманную теорию возвышающую государственную бюрократию над общественными классами. Подлинный научный метод идет от изучения эмпирического материала к широким обобщениям. Поэтому тезисы Скочпол заставляют марксистов лучше изучить историю, в первую очередь, Китая, для того, чтобы опровергнуть ее вымыслы с фактами в руках, и попутно развивать науку Революции. Революцию в Китае следует сравнить с ситуацией в Японии.
Подводя итог сказанному в этой главе о причинах Революции, можно заметить, что исследовать причины Революции значит понять саму диалектику Революции, т.к. есть более глубинные причины и есть немедленные причины которые можно назвать поводом. Проследить эти причины в их логическом построении, от более глубоких и древних к более непосредственным, значит проследить сам ход Революции. Пример этого мы дали в зарисовке причин Китайской революции. Понимание причин есть понимание логического хода Революции.